Конец прекрасной эпохи
Конец 19 века был эпохой гонки вооружений. Картина мира после Вестфальского мира 1648 г. и Венского конгресса 1814-1815 гг., ранее казавшаяся незыблемой, дала трещину и развалилась. Система мировой безопасности начала ломаться в Крымскую войну, когда две ведущие страны Европы — Великобритания и Франция — объединились против третьего лидера — Российской империи. Это продемонстрировало, что сиюминутные политические интересы гораздо сильнее коллективной безопасности и стабильности. Затем произошло объединение Германии и Италии, доказавшее, что века суверенитета немецких и итальянских княжеств ничего не значили для политической воли региональных держав.
Теперь в Европе появились два новых государства, которые все громче заявляли, что их не устраивает нынешний политический расклад, что они опоздали к колониальному разделу мира и требуют компенсаций за упущенные возможности. В Азии Япония стала молодой и агрессивной державой, лишь недавно вышедшей из изоляции и успешно завершившей свою модернизацию.
Наиболее серьезный удар международным отношениям был нанесен тогда, когда «прагматическая политика» объединителей Германии и Италии — Бисмарка и Кавура наглядно продемонстрировала, что нерушимости договоров, характерной для старой эпохи Меттерниха и Нессельроде, больше не существует. Правители государств стали «хозяевами своего слова» и могли отобрать любые торжественно данные ранее обещания, если они переставали быть выгодными.
XIX век был временем индустриального развития Европы. Заводы были оснащены паровыми машинами, транспортное сообщение вышло на новый уровень благодаря развитию железных дорог. Заводы и фабрики могли производить невиданное доселе оружие в гигантских количествах, достаточных для оснащения миллионов призывных армий.
В области вооружения древние кремневые мушкеты были заменены дальнобойными магазинными ружьями, скорострельные казнозарядные пушки заменили гладкоствольную артиллерию, в армиях распространились пулеметы, что полностью изменило картину полевых боев. В войсках активно использовались средства воздухоплавания, и уже в 20 в. на вооружение были приняты самолеты. Грядущая война обещала быть куда более кровопролитной, чем предыдущая.
И, наконец, в самом сердце Европы назревал конфликт, который нельзя было разрешить иначе, как путем войны. После франко-прусской войны 1870–1871 годов новообразованная Германская империя отобрала у Франции провинции Эльзас и Лотарингию, которые французы считали чуть ли не сердцем своей государственности, поскольку в древности столица франкских королей Династия Меровингов располагалась на землях Эльзаса. Французы не могли смириться с потерей, а для немцев сама мысль о возможности отказаться от завоеванных территорий была унизительной. Неизбежность большой общеевропейской войны стала общим местом в рассуждениях политиков разных лагерей и идеологий.
Европейское общество подошло к этому с нескрываемым фатализмом: мол, если будет война, то давайте потерпим, и продолжали вести жизнь, полную развлечений. Ведь, как вспоминали современники, Европа никогда не жила так вольно и красиво, как в конце 19-начале 20 веков. Неслучайно это время называют «Прекрасной эпохой».
Однако не все были готовы согласиться с грядущим коллективным самоубийством старого мира. И в первых рядах сторонников возможности договориться о мире, избежать войны, была Россия. А в Российской империи главным миротворцем был глава государства император Николай II.
Такая позиция была вполне объяснима с точки зрения логики – Россия встала на путь глубоких экономических и социальных реформ, ее экономика росла невиданными темпами, в стране наблюдался демографический взрыв, народное образование распространялось стремительными темпами. быстрый темп. Россия оказалась единственной из великих держав, совершенно не заинтересованной в войне. Она добилась политического, военного и экономического превосходства во всем мире только с помощью времени, которое работало на русских. В этом отношении тогдашняя Российская империя была очень похожа на современный Китай, который также терпеливо ждет, когда китайская демография и экономика повернут мировую ситуацию в свою пользу.
Ранние попытки гуманизировать войну
Однако нельзя сказать, что европейцы совсем не обращали внимания на нарастающую угрозу кровопролития. Уже в 1863 году было создано Международное общество Красного Креста. Его создатели сформулировали мысль о необходимости милосердного отношения к раненым на поле боя, заявили о создании международной структуры, которая занималась бы медицинской помощью и, будучи нейтральной, могла бы подняться над любым военным конфликтом.
При поддержке мирового сообщества в 1864 г. в Женеве была принята Конвенция об улучшении участи раненых и больных солдат во время сухопутной войны, положившая начало развитию современного гуманитарного права. В 1868 году была подписана Декларация об отмене применения разрывных и зажигательных пуль, считавшихся не гуманным средством ведения войны.
В 1874 г. на Брюссельской международной конференции была разработана Конвенция о законах и обычаях сухопутной войны. В его написании принимал активное участие русский юрист и дипломат Фридрих Мартенс. Вскоре он написал книгу, в которой проанализировал применение гуманитарного права в русско-турецкой войне 1877-1878 гг. Мартенс вовсе не был пацифистом, он соглашался с тем, что войны между государствами иногда неизбежны, но считал, что отношение к жертвам конфликтов, как и сама природа войн, должны меняться в ходе развития человеческой культуры и цивилизация.
К концу 19 века окончательно сформировались представления о правилах и обычаях ведения войны. Уничтожение мирного населения не допускалось. Врага, сложившего оружие, надо брать в плен, а не убивать. Военнопленные имеют права человека, и их содержание должно соответствовать нормам гуманности. Невоенное имущество должно быть защищено от разорения, любые приобретения или конфискации военного времени должны быть справедливо оплачены. Идеалом войны считались такие боевые действия, которые мирное население вообще не могло заметить.
Разумеется, такие нормы вступали в противоречие с пониманием того, что эпоха всеобщей мобилизации и массовых армий неизбежно приведет к тотальной войне и «расчеловечиванию» противника (что подтвердилось в ходе Первой мировой войны).
Мирный проект России
В таком сложном и запутанном состоянии мир подошел к рубежу веков. Кто-то неизбежно должен был сделать первый шаг к мирному разрешению потенциальных конфликтов. И этот шаг сделала Россия.
Уже в 1881 году министр финансов России Николай Бунге настаивал на сокращении расходов на вооружения, отмечая, что они плохо сказываются на экономическом росте. Сменивший его Иван Вышнеградский в 1891 году предложил министру иностранных дел Николаю Гирсу добиваться соглашения о разоружении или ограничении новых вооружений. Точно такого же мнения придерживался и следующий министр финансов Сергей Витте. Заместитель министра иностранных дел Владимир Ламздорф в мае 1891 г. составил аналитическую записку с изложением плана действий по международному умиротворению. Позднее к идее разоружения присоединились и военачальники, в частности, военный министр Алексей Куропаткин.
12 августа 1898 года российское правительство издало ноту, направленную представителям всех государств, с которыми Российская империя имела дипломатические отношения. Россия предлагала созвать международную конференцию для обеспечения «реального и прочного мира и прежде всего для прекращения прогрессивного развития вооружений».
На обсуждение был вынесен вопрос, десятилетиями занимавший умы европейской элиты: «Можно ли найти средства для предотвращения вооруженных столкновений между народами и облегчения лежащего на них бремени, благодаря постоянному увеличению военных бюджетов? ” Тем не менее, несмотря на свою актуальность, этот вопрос никогда не поднимался в международных отношениях.
В циркуляре подчеркивалось, что сохранение мира должно быть важной целью международной политики. По мнению российского правительства, обязанность цивилизованных стран заключалась не в том, чтобы увеличивать до крайних пределов свои армии и флоты, а в том, чтобы разрешать международные конфликты мирным путем и искать возможности, которые могли бы воспрепятствовать применению вооруженных сил.
Международная реакция
Записка была составлена по личному распоряжению Николая II, не подвергалась предварительному обсуждению и для многих стран стала громом среди ясного неба. Некоторые политики даже стали говорить, что это не что иное, как хитрая уловка россиян, желающих обмануть европейцев. Ведь Россия, выступавшая с мирными предложениями, имела в те годы первую в мире армию и третий по силе флот. Многие не верили, что можно, имея превосходящую военную силу, предложить разоружение.
Особенно неохотно разоружалась Германия, давно вставшая на путь построения милитаристского государства. Кайзер Вильгельм II даже издевательски приказал увеличить численность армии на 26 тысяч штыков, после чего заявил:
Я согласен с этой идеей [о разоружении], только для того, чтобы царь [Николай II] не выглядел дураком перед Европой. Но на практике в будущем я буду полагаться только на Бога и свой острый меч!
Даже немецкие социалисты заняли крайне националистическую позицию, а их лидер Карл Каутский назвал предложение Николая II «реакционным разоружением».
Между тем общественное мнение всего мира было поражено предложением России. Многие деятели культуры, науки и искусства выступили в поддержку проекта мирной конференции. Игнорировать инициативу стало невозможно.
Конференция в Гааге
Было принято решение созвать международную конференцию в Гааге. Правительство Нидерландов присоединилось к российской ноте и разослало странам-участницам приглашения на важное мероприятие, для которого правящая королева Вильгельмина предоставила свою резиденцию Лесному дворцу. В адрес Николая II был сделан символический жест – начало конференции было назначено на 18 мая – день рождения российского императора.
26 стран, в том числе Россия, Великобритания, Германия, Франция, США, Турция, Италия, Австро-Венгрия, Испания, Китай, Персия представляли все державы мира, игравшие хоть какую-то международную роль. Председателем конференции был избран российский дипломат барон Егор Стааль, что еще раз подчеркнуло важную роль, которую Россия играет на мировой арене.
На первой встрече барон Стааль обратился к собравшимся с приветствием:
Мы видим, что между нациями существует общность материальных и нравственных интересов, которые постоянно укрепляют узы, связывающие отдельные части великой человеческой семьи... Даже если бы какая-либо нация захотела остаться изолированной, это было бы выше ее сил.
Никогда прежде международные конгрессы, веками решавшие исход войн, не слышали таких слов.
Фридрих Мартенс, входивший в состав российской делегации в Гааге, назвал три средства мирного урегулирования споров, на которых имело смысл сделать акцент на конференции: добрые услуги, посредничество и арбитраж. Обсуждения проходили в атмосфере доверия и дружелюбия. Представитель Италии граф Константино ди Вилья Кастельнуово даже отметил, что на конференции «нет больших и малых государств, здесь есть представители совершенно равных друг другу правительств».
Параллельно с ходом конференции в Гааге собралось множество больших и малых светских салонов, где делегаты общались в неформальной обстановке, встречались с представителями движения за мир, политиками самого широкого идеологического спектра слева направо, отрабатывали общая позиция. Именно так ведущие страны мира, в том числе и Российская империя, реализовывали свою политику «мягкой силы».
Предметом самых ожесточенных дискуссий стал вопрос о посредничестве между сторонами конфликта, создании международных комиссий и организации третейского суда. Гаагская конференция впервые в международной дипломатии сформулировала правило, обязывающее нейтральную сторону предложить свое мирное посредничество.
Единственным ограничением здесь были обстоятельства, делающие невозможным рассмотрение оферты о посредничестве. Несмотря на непримиримое противостояние между Великобританией, с одной стороны, и Германией, с другой, благодаря настойчивости российской делегации конференции удалось согласовать и утвердить эту важнейшую норму международного права.
При этом значительная часть участников, несмотря на их показное миролюбие, отказались обсуждать вопрос о сокращении армий и вооружений.
Итоги конференции
Результаты конференции оказались намного выше ожидаемых. Удалось добиться относительного единства мнений, что позволило подписать три международные конвенции: «О мирном разрешении международных столкновений», «О законах и обычаях сухопутной войны» и «О применении к морским войнам Начало Женевской конвенции от 10 августа 1864 г.». Ведущие державы подтвердили, что любой конфликт будет решаться мирным путем, пока такие возможности не будут исчерпаны.
Крайне важным результатом стало решение о гуманизации применяемого оружия. Запрещалось, во-первых, военное применение воздухоплавания для сброса бомб и взрывчатых веществ, во-вторых, применение газовых снарядов и бомб, в-третьих, применение деформируемых пуль, наносящих тяжелые увечья. Решено обсудить на очередной конференции такие темы, как сокращение армий, флотов и военных бюджетов, статус нейтральных государств при ведении боевых действий, калибр и поражающие свойства винтовок и артиллерии, способы защиты частной собственности во время военных действий. операции на море.
И, наконец, одним из наиболее значимых результатов работы конференции стало учреждение Международного Суда, который до сих пор действует в Гааге. Тогда же было принято решение о строительстве Дворца мира, построенного в Гааге в 1907-1913 годах при поддержке королевы Вильгельмины на средства американского миллионера-мецената Эндрю Карнеги. С тех пор дворец украшает большой парадный портрет российского императора Николая II, первого правителя великой державы, сделавшего принципы миролюбия и гуманизма основой своей политики.